Работал в заповеднике вместе с сыном Бианки

О студенческой практике, которой руководил сын писателя Бианки, ведущий сотрудник Кандалакшского заповедника, рассказывает Геннадий Булгаков, учитель химии гимназии №1

Не побоялся трудностей

В Кандалакшскийзаповедник поехали четыре студента курского вуза, но к концу практики остался один

Мне удалось провести три летних сезона в заповеднике «Семь островов», который был самостоятельным, а ныне - филиал Кандалакшского. Я учился на естественно-географическом факультете Курского педагогического института. Был большим любителем животных и вообще природы, зачитывался произведениями Виталия Валентиновича Бианки. Из рассказов нашего преподавателя узнал о его друге - Виталии Витальевиче Бианки (старший сын писателя), который посвятил свою жизнь Кандалакшскому заповеднику. Я заразился идеей побывать в заповеднике.

В конце второго курса узнал, что Бианки просит направить к нему на практику студентов, которые увлекаются биологией и не боятся трудностей. В институте желающих оказалось не много, а я согласился не раздумывая. Со мной поехали еще трое однокурсниц, но пробыли там не долго. Я же оставался до 16 августа - пока по Белому морю не пошла

шуга (смесь снега с водой). К этому времени птицы успевали выходить потомство и покидали заповедник, улетая на зимовку.

От Москвы до Кандалакши, где находится управление заповедника, ехали поездом 25 часов. Летом научные сотрудники работали на острове Ряжков, самом крупном острове Кандалакшского архипелага. Перемещаться от острова к острову и добраться до Кандалакши можно только на небольших судах - ботах. Из Кандалакши на остров бот ходил раз в неделю. Когда мы приехали, он уже сходил на Ряжков и нам пришлось ждать. Поселились в заброшенном доме на противоположной стороне от заповедника. Спали на полу в спальниках, ели консервы...

Геннадий Булгаков (второй справа) на острове Великом. В сталинские времена сюда свозили заключенных и держали под охраной. Когда наступали морозы, люди погибали.

И вот, преодолев 20 километров по воде, мы на острове. Нас встречают все обитатели и, конечно, сам Виталий Витальевич Бианки в неизменном берете - немногословный, загорелый, крепкий мужчина среднего роста с небольшой шкиперской бородкой, прямым изучающим взглядом.

Он отдает распоряжения, где кому разместиться. Мне и трем студентам из Петрозаводска из-за отсутствия мест в доме для приезжих пришлось разместиться на чердаке сарая, который когда-то был конюшней. Через некоторое время места появились и мои спутники переселились, а я решил остаться на чердаке - одному просторно и никому не мешаешь.

Исследовали жизнь уток

Сотрудники заповедника и практиканты отлавливали и кольцевали уток, наблюдали, как выводятся утята

По приезде в заповедник расслабиться нам не дали. Вскоре пришел бот и все обитатели отправились собирать по островам гагачий пух. Затем пришло время отлавливать сачком гнездящихся уток разных видов. Утка, как правило, в гнезде сидит плотно, не взлетает, но человека близко не подпускает - стремительно срывается с места. Надо было издалека накрыть ее сачком. Пойманную птицу окольцовывали и отпускали. Если кольцо на ней уже было, его меняли на новое, а старое отправляли в Москву, в центр кольцевания. Мне встречались утки, окольцованные в Финляндии.

Вместе с Надеждой Степановной Бойко, старшим научным сотрудником заповедника (справа). Геннадий Булгаков взвешивал крохаля - морскую утку, которая живет в дуплах деревьев или бревен.

Когда в гнезде обнаруживали яйца, помещали их в банку с дождевой водой и наблюдали. Если лежит горизонтально - начало срока насиживания, полностью погружено в воду и стоит вертикально - середина. Если же острый кончик внизу, а тупой выглядывает из воды, измеряли диаметр и по нему определяли, когда ждать утят. Гнездо отмечали и через определенное время возвращались к нему. Утят окольцовывали на вырост, предварительно забив кольцо пластилином.

Утку, которая сидела под камнем. Геннадий Булгаков (справа) поймал сачком и передал Бианки (слева).

Далее наступало время отлова линяющих уток. Они потеряли маховые перья, не могли летать и прятались в труднодоступных местах. Чтобы найти их, Виталий Витальевич использовал охотничьего спаниеля. Для отлова лесных уток мы ходили на остров Великий на катерах. Во время прилива остров был отделен от материка, во время отлива - соединялся, чем пользовались бурые медведи. С одним пришлось встретиться, когда я с Костей Михайловым, студентом МГУ, пробирался через заросли малины. Сначала шли по просеке, вышли на болотце. Увидели следы: словно человечьи босые ноги, но с огромным маникюром. Костя говорит: «Оглянись». Я повернулся - на меня смотрит медведь. Мы немного постояли и потихоньку отправились дальше. Мишка нас не преследовал - лето, он сытый был.

Виталий Витальевич Бианки кольцует гагу. Тогдашний студент Геннадий Булгаков сам сфотографировал, проявил и напечатал фотографию. Сказал, что в молодости фотоаппарат укладывал в рюкзак прежде всего.

Испытания выдержал

Виталий Витальевич Бианки, который по сути был наставником, стал кумиром

Из-за отсутствия должного количества моторок мне нередко приходилось добираться до острова на лодчонке-карелке, изготовленной из фанеры и оборудованной веслами. Часто мы объезжали острова вдвоем с Виталием Витальевичем, попадали в шторм. Но мой кумир всегда сохранял хладнокровие и выдержку. Этим замечательным человеком я восхищаюсь до сих пор.

Но вот сезон окончен. А уезжать не хочется. Север покорил меня. Я, наверное, выдержал все испытания - Виталий Витальевич пригласил меня в заповедник и на следующий сезон.

Бабье море - пролив между материком и островом Великий. Геннадий Булгаков ловил здесь корюшку. По его словам. эта рыба пахнет свежим огурцом.

Я на седьмом небе! В мае, досрочно сдав сессию, снова еду в Кандалакшу. Потом в институте выступаю на студенческой конференции, меня избирают председателем студенческого научного общества, я еду в Германию...

Берлин. Унтер-ден-Линден (улица под липами). Рейхстаг. Геннадий Булгаков с отличницами-однокурсницами.

По окончании вуза дают направление в аспирантуру, дирекция заповедника приглашает к себе. А я не могу - должен отдать долг Родине, отработав три года в Рышковской школе. Но нисколько не жалею.

Спасали птиц

Главная задача Кандалакшского заповедника - охрана и восстановление численности гаги, крупной нырковой утки, обладающей легким и ценным пухом. Эту птицу приравнивают к соболю: 300-400 граммов пуха достаточно чтобы сшить костюм и спальный мешок для полярника.

Зимуют гаги в Баренцевом море у мурманского побережья в теплых водах Гольфстрима. Гнездится гага на островах Северного архипелага - выбирает укромное место, устилает гнездо своим пухом. В кладке - 8-10 крупных и довольно вкусных яиц. Именно хищнический сбор яиц и большой экспорт пуха поставили гагу на грань вымирания. А заповедник спас птицу от истребления.

Фото предоставлено Геннадием Булгаковым.